В моём доме будут жить чужие люди.
Глава посёлка написала с просьбой, что нужно расселить людей из соседней громады, иначе обстановка у них стремительно становится хуже, а обращается к нам, потому что больше домов хотя бы с целой крышей в округе не осталось.
Сама необходимость принимать подобное решение - это пи*дец. Я, наверное, даже никогда не увижу этих людей, а они будут спать на моей кровати, пользоваться моей посудой, разглядывать мои вещи. Надеюсь на их порядочность и благоразумие, ведь я очень хочу вернуться домой.
Конечно, мы не могли отказать, сейчас не то время. "Посчастливилось" всё ещё иметь дом с целой крышей, так пусть это будет наш вклад в Победу.

В воскресенье я снова горько плакала по дому.

Мы поехали выбирать вино мне на выпускной.

На полке стояло пару бутылок вина Князя Трубецкого… Остатки того, что успели привести перед войной.

Эта винодельня в соседнем селе, а сам замок Князя Трубецкого находится в моём.

Уже месяц нет украинской связи с домом. Мне удалось поговорить 4 раза со своими где-то по минуте в целом.
4 ебучих минуты за месяц!

Бабушка каждый раз во время разговора плачет.

Надеюсь, что в скором времени зсу выгонят ебучих русских солдат из моего дома.

Оккупанты разворовали слишком многие заводы. Да отсохнут заживо руки тех, кто вывозил чужую технику, продукты, пытал и убивал людей.

Никому не рассказывай о себе ВСЁ.

"После окончания школы работала водителем грузовика"
Мне столько же лет, сколько было ей.
А знаете ли вы хоть одну женщину, которая работает водителем? Я за всю жизнь видела только двух таксисток.
В двадцать лет? Почему я не могла пойти работать водителем? Это как так вообще?
Здесь кроется что-то.
Неправильное.

- ты должен быть пустым и легким, чтобы взлететь. у птиц, ты знаешь же, даже кости пустые. а ты пичкаель себя правдами, истинами, смыслами всякими, приростая пятками к земле.
- может я никогда и не увижу красоты моря с высоты сотни метров, но я смогу увидеть в этот море часть океана, а не просто соленую воду. может я никогда и не смогу выдать мертвую петлю, но и умереть от прямого попадания лбом в оконное стекло мне тоже не суждено.

Дед решил не вызывать такси, а добраться до театра самостоятельно на своей инвалидной коляске. первым делом, он выехал на главную площадь к цветочной лавке, которая виднелась из окна их кухни. там стояла все та же черноволосая девушка с красными, как кровь, губами. Дед часто наблюдал за тем, как она складывает цветы в букеты, как обрезает корешки, меняет воду, бросает в вазы аспирин. она казалась ему безумно красивой. Дед подъехал к ее палатке и попросил самый красивый букет из всех, которые только можно найти в этом городе. на что девушка грубым, почти мужским голосом, ответила, что все они одинаковые и нет смысла платить дороже за то, что продержится в живых всего несколько дней. вблизи Дед заметил, что зубы у девушки желтые, нос горбатый, а губы такие красные просто от дешевой губной помады. он сказал ей, что раз уж какой либо жизни суждено быть короткой, то она обязательно должна быть необычайно красивой.
а цветы Дед купил у старушки возле памятника писателю-сентименталисту. букет был собран из маков, ромашек и васильков. он был прост и, тем не менее, идеален. старушка каждое утро на рассвете сама отправлялась за этими цветами в поле, выбирая каждый цветок, встряхивая с него росу. она знала истинную цену этим цветам. и цена не всегда измерима деньгами.

Я - лепесток, что плясал на ветру, я - муравей, который усердно работал, я - сломанная игрушка, выброшенная на растерзание судьбы, я - ребенок, что сладко спал, я - жертва… я - сообщник. Тень жизни, ее прощальный крик, бездушная серая масса, гонимая ветром. Мертвец, что достиг гармонии. Эмоции, инстинкты, желания-все это в прошлом, теперь есть лишь необъятное небо, но и оно исчезнет, когда мой "спаситель" закончит свою трапезу. Я - дым, угасающая картина тысячи душ.

в конце концов в любой ситуации мама всегда оказывается права

Загадывая желание, помни, использовать необходимо исключительно грамотные формулировки.

Здесь будут слова моего взрывающегося пукана.
Нас пригласили на день рождения - маму, брата и меня.
Не люблю спонтанные мероприятия, которые я вынужден посещать. Нет, не так.
Не люблю встречи с людьми, которые самостоятельно удалились из моей жизни, но периодически в ней появляются.
Пригласили за день. Причем день рождения был у моей давней знакомой, но пригласила ее мама - мою маму. У них что-то типа "дружбы" между семьями.
Мы переговорили и решили пойти немного посидеть.
Ну вы же знаете как это у "взрослых" немного!
Следующим вечером мы поперлись к ним.
Там сидела вся родня той девочки. Вы понимаете - ее дяди, тети, брат, мама, папа, двоюродные братья.
Я вот не понял, честно, на какой хрен мы там сдались?
Весь вечер вещали взрослые, именинница сидела молча, а мы с братом ели их отвратительную стряпню.
Первое, что меня задело, что 16-летний пиздюк (это ее брат), который двух слов связать в моем присутствии не может - лудит винишко! Нет, я в 13 лет пил водку, но без палева и со старшеклассниками. Но не при родителях.
Хрен с ним. Эта девочка берет рюмку, щелкает по ней, и папа наливает ей водчиллы.
В этот момент мои глаза уже были залиты кровью.
Тут все уже хорошо накидались - и понеслась: "Мы плохо живем/денег нет/Крым наш/Путин такой-сякой/дайте денег/где взять денег/деньги-деньги-деньги.
Очень не люблю разговоры по синей волне.
А, чуть не забыл. Все желали девочке мужика, чтоб "дом, машина и хер с пол аршина".
На эту тему я порамсил от души.
Для меня вопрос денег никогда не стоял в приоритете.
Есть - потратим, нет - заработаем.
Я бы еще понял, если бы действительно бедная семья была.
У всех есть машины, смартфоны, пенсии (северные\военные) + хорошо оплачиваемая работа.
И все это нытье вывело меня из себя.
Взрослые, уже за 40, мужики воют о деньгах.
"Слезами горю не поможешь" - гласит народная мудрость.
Да разве это горе?
Хотя, люди, которые привыкли ничего не делать и получать з\п 100 к+ - в праве ныть, наверное.
Но я этого, бля буду, не понимаю.
Бесило именно то, что от разговоров к действиям никто не перешел.
Сидишь ты, такой охуенный, и все тебе должны. Хуево быть тобой.
Закончу, пожалуй, словами из песни "Волк" Вадяры Блюз: "У них, что ни день, то жажда найти в бабках уют. У меня, что не по карману, то по хую".

Разве мы настолько слабы, что не сможем справиться?

Озабоченный идеей как можно скорее избавиться от этой надоедливой суки, он и не заметил, будто войдя в мимолетный анабиоз, уже во всю резал её глотку с большим энтузиазмом, перерастающий в безумный фанатизм, что проникал в его тело, словно тысяча мелких паразитов, пожирающих мертвую человеческую плоть, разлагающуюся в недрах земли. Кровь брызгала во все стороны, а крик постепенно стихал и уже мертвая тишина воцарилась в комнате на несколько секунд. Вскоре её потревожили звуки затупленной, проржавевшей пилы, а на уме взыграла песня:
"Мистер Дрема, пришли же мне сон,
И пусть он будет сладчайшим из всех..."
Мертвая голова украсила своим непревзойденным видом небольшой кофейный столик, напротив которого сел джентльмен. Право его, он закурил сигарету и заулыбался. Она ведь красивая такая, глаз не отвести. А вот теперь да, намного лучше стала. Замолчала, навсегда замолчала. Женщина, достойная, чтобы быть идеальной, единственной среди всех. Неповторимой. Недолго думая он встал, повернув её голову так, чтобы та смогла наблюдать танец с обезглавленным телом красавицы. Она заслужила его. Лорейн грациозно двигалась. Её холодная левая рука стеснялась приобнять мужскую талию, от чего она просто висела. Вторую же держал тот джентльмен, движения которого были достойны настоящего мастера. "Ох, Лорейн, и почему же раньше тебя не встретил я? От чего же ты так поздно появилась? Моё сердце не простит мне никогда, но будь я проклят! Ты сильно провинилась!"
Ярость, проникшая во внутрь, заставила откинуть мёртвое тело прочь. Оно упало так, словно маленький ребенок откинул свою куклу, но тот, чья улыбка с лица не сходила, не спешил подобрать игрушку. Он сел обратно, продолжив свой вечерний ужин.
"Пам пам пам пам. Мистер дрема, пошли же мне сон,
И пусть он будет освещен блеском пары ясных глаз..."
Обделена тем сном осталась ночь, о котором так мечтал безумный, но улыбка не сходила. Та была всегда при нем.

Блаженный запах кофе, распространившийся на всю комнату, очаровывал. "Как в той рекламе." - думал он. Тело Лорейн все еще лежало на полу. От него начала исходить вонь. Тошнотворная, мерзкая. Ненароком хотелось блевануть, да нечем. Разве что желудочным соком и внутренностями заодно. Аромат напитка портился, а от тела нужно было избавляться, но не сейчас. Голова лежала все там - же на столе. Рядом с ней ещё одна чашка с кофе да завтрак из свежих фруктов и одной глазуньи. Лорейн была не сильно голодна. Она вообще ни в чем не нуждалась, но тот безумец, что не так давно убил её, особо этого не замечал. Он смаковал напиток даже не подозревая о том, что красавица уже давно мертва. Она молчала и его это устраивало. Не устраивал лишь запах.
Недолго думая, он отнес тело в ванну, не сумев все - же вынести "аромат", исходящий от тела девушки. Включил воду и начал намывать его. "Ох, Лорейн, Лорейн, натрем тебе мы спинку. Вонь исчезнет в миг и тело освежится, сможем петь плясать и целый день резвиться." Голову он мыть не стал. Она продолжала лежать на столе неподвижно.
Середина дня. Тишина охватывала всю квартиру. Уже чистенькая Лорейн была одета и лежала на кровати, безумец сидел рядом с ней, выкуривая последнюю сигарету.
"Вот как ты думаешь, детка, как мне заполучить желаемую должность? Столько людей борются за нее, в том числе и ты боролась. Неужели мне придется идти по головам всех тех людей, что окружают меня на работе? Что? Ты думаешь, что стоит эти головы отрезать? И я так думаю, что уж тут поделать. Начнем, пожалуй, с Джека. Хитрый парень, словно пес, рвется за добычей. Боссу зад вылизывает активно да так, что кажется, будто язык его там застрял навсегда. Этот - то язык ему я и подрежу! На пути к мечте заветной никто не сможет встать. Я буду лучше всех и остановить меня никак! Ладно, пора на работу."

Суматоха распространилась на весь офис, когда дошли вести о том, что Лорейн бесследно исчезла. Паренек же сидел да насвистывал какую - то непонятную мелодию, которую, вероятно, придумал сам. Нашего героя заботило лишь то, как теперь заманить малышка Джеки. Прыткий засранец не особо шел на контакт и нужен был план.
Мысли прервали копы, заявившиеся в отдел на допрос сотрудников. Небольшая комната, стол, два стула. Напротив темнокожий коп сидит. Смотрит. Разглядывает что -то в безумном ублюдке, но и подозревать не может о том, что произошло не так давно:
- Так, ммм, Мэлл Киднесс, значит?
- Точнее некуда, сэр.
- Вы ведь в курсе о внезапной пропаже одной из ваших коллег Лорейн Моррис?
- Да, весь день трубят об этом. Как же тут не в курсе быть.Ужасно. Надеюсь она в порядке.
- Один из сотрудников вашего офиса заявил, что вы были в месте с Лорейн два дня назад в баре.
- Да, мы пропустили по стаканчику и я посадил её в такси, а сам направился домой. А что?
- Она пропала уже на следующий день, мистер Киднесс.
- Так, стоп. На что вы намекаете?
- На данный момент, сэр, вы единственный подозреваемый. Вы были последним, кто видел её перед тем как она пропала. Не желаете в чем - то признаться?
Гнев закипал в жилах и вот - вот должен вырваться наружу.
- Мистер Киднесс, я вас спрашива… - голос прервался. Мэлл бросился на полицейского с неимоверной яростью, подобной дикому зверю. Он схватил его за горло и начал душить:
- Заткнись! Умолкни, ублюдок! Лорейн стало лучше! Никуда она не пропала, ведь теперь она свободна! Она замолчала и больше никто её не услышит также, как и не услышат тебя!
Полицейский уже начал терять сознание, но Мэлл ослабил хватку. Он быстро достал нож и начал резать горло, закрыв бедняге рот, дабы тот не кричал.
- Ты не сможешь встать на моем пути. Ты умолкнешь… навсегда. - шепотом произнес Мистер Киднесс.
Некогда чистая комната в миг была залита и запачкана кровью полицейского. Сопротивление постепенно подавлялось и наступила мертвая тишина.